Министр обороны Армении Сурен Папикян заявил, что Армения имеет право сотрудничать как с Францией, так и с Ираном. Французские партнеры уважают сотрудничество Армении с Ираном, иранские партнеры уважают сотрудничество Армении с Францией. Тем самым министр дал понять, что Армения выстраивает свое военное сотрудничество, исходя из соображений собственной безопасности.
Высокопоставленные представители Ирана всех уровней неоднократно заявляли, что «граница Ирана с Арменией является красной линией», и что «Иран не допустит изменений геополитических реалий в регионе».
Таким образом, на основе взаимных интересов и общего регионального видения, 9–10 апреля 2025 года Армения и Иран провели первые в истории военные учения. Маневры проходили в Сюникской области на границе с Ираном и могут стать важным маркером новой фазы в армяно-иранских отношениях. Официально заявленная цель учений — повышение координации в сфере охраны границ, борьба с терроризмом и защита транспортных маршрутов. Учения, имевшие ограниченный масштаб и обозначенные как антитеррористические, носили больше символический характер, но их политическое значение может выйти за рамки обычного локального взаимодействия.
Несмотря на то, что учения объявлены совместными, в реальности учения имели необычный формат: подразделения армянской армии и Корпуса стражей исламской революции (КСИР) действовали на своих территориях и без пересечений границ друг друга.
Отдельно отметим, что в отличие от армяно-иранских учений, учения Ирана с Азербайджаном, прошедшие летом и осенью 2024 года, были реально совместными: координированные действия, обмен офицерами, совместное планирование и переброска войск. Несмотря на периоды напряжённости между Тегераном и Баку, эти учения демонстрировали ситуативное взаимодействие.
Армяно-иранские учения же выглядят не столько военным мероприятием, сколько политическим посланием, где речь может идти скорее о выражении политической солидарности на пути к возможным первым шагам в направлении военного партнерства.
Иран, играя на дипломатическом поле, избегает конфронтации с Азербайджаном, но в то же время даёт понять: граница с Арменией для него — красная линия, и присутствие в Сюнике каких-либо других сил, кроме армянских, неприемлемо. На этом фоне учения можно воспринимать как ответ на рост израильского влияния в Азербайджане и укрепление турецко-азербайджанского альянса.
После Второй Карабахской войны 2020 года и последовавших за ней вооружённых конфликтов Армения оказалась в крайне уязвимом положении. Вторжение России в Украину привело к еще более значительному ослаблению позиции Москвы в регионе. В сентябре 2023 года Нагорный Карабах полностью перешел под контроль Азербайджана. Армянское население было массово изгнано из Нагорного Карабаха, а позже был выведен оттуда российский миротворческий контингент. Как следствие, Армения столкнулась с резким ухудшением ситуации с безопасностью, когда Россия де-факто отказывается выполнять функции союзника по ОДКБ, а Турция усиливает свое военное присутствие в Азербайджане, который в свою очередь получает прямую поддержку Пакистана и Израиля.
Турция и Азербайджан — союзники и стратегические партнёры — фактически рассматриваются как государства, угрожающие территориальной целостности Армении. Регулярные запугивающие заявления Баку о необходимости открытия «Зангезурского коридора», предусматривающие силовой вариант, воспринимаются как прямые претензии на армянский Сюник. В этом контексте Армения вынуждена воспринимать свое положение как осажденной крепости, где каждый партнер и союзник — на «вес золота» и, оказавшись в ситуации стратегической изоляции, начать разворот внешнеполитического курса, делая ставку на новые центры силы — Францию, Индию и в некоторой степени на Иран.
Такой шаг вызывает фундаментальный вопрос: правильно ли поступает Армения, сближаясь с государством, которое находится в открытом конфликте с США и Израилем?
На фоне ослабления влияния России и неопределённости в поддержке со стороны США и ЕС, Иран оказался единственным из соседей, кто твердо и открыто поддерживает позицию Армении по защите ее территориальной целостности. Иран неоднократно заявлял, что не допустит изменения границ в регионе.
В 2022 и 2023 годах Тегеран направлял войска к границе с Арменией и проводил упреждающие учения в ответ на напряжённость вокруг Сюника.
Иран предлагает Армении энергетическую и транспортную альтернативу в условиях блокады. В последние годы наблюдается значительный рост товарооборота между странами, и цель Ирана довести товарооборот до 1 млрд долларов США уже в этом году.
Военные учения — логичное продолжение этой линии, направленное на демонстрацию регионального сдерживания, прежде всего в адрес Азербайджана и Турции.
Несмотря на враждебность Ирана к США и Израилю, сближение с Тегераном несёт определённые риски для отношений Армении с Западом. Однако, учитывая критическую ситуацию в сфере безопасности, шаги Еревана оправданы: они направлены исключительно на укрепление обороноспособности, при этом Армения ясно дает понять, что никогда не станет антииранским плацдармом.
Армения не имеет договора о стратегическом партнерстве с Ираном, нет оборонного союза с Ираном и на её территории не размещены базы вооруженных сил Ирана. Армения не участвует в антиамериканской или антиизраильской пропагандистской риторике. Все это позволяет Еревану балансировать между стратегическим взаимодействием с Ираном, Индией, Францией и попытками углубить партнёрство с ЕС и США.
На практике Армения не располагает множеством альтернативных опций.
Учитывая отсутствие реальных гарантий безопасности от других игроков, Иран становится «союзником по необходимости» — единственным, кто имеет как политическую волю, так и в некоторой мере физическую возможность оказать влияние на ситуацию на границе.
Да, сотрудничество с Ираном несет определенные внешнеполитические риски. Однако альтернативой этому сотрудничеству могут стать изоляция, стратегическая уязвимость и, возможно, территориальные потери. Поэтому армяно-иранские военные учения, в каком бы то ни было формате, нужно рассматривать как реакцию на изменившуюся геополитическую реальность.
Армения не стоит перед выбором между «хорошими» и «плохими» союзниками — она выбирает между существованием и исчезновением. В условиях, когда два ближайших соседа угрожают её территориальной целостности, а формальные союзники отказываются от вмешательства, Иран остаётся единственным региональным игроком, кто готов сыграть роль регионального фактора на уровне сдерживания.
В условиях региональной нестабильности, постоянных угроз, гибридных атак со стороны более сильных соседей Армения обязана делать ставку на выживание.
